Есть в историческом «сердце» Вязьмы двухэтажный каменный дом. С севера над ним возвышается Соборный холм с архитектурной доминантой города — Троицким собором. Глядящие на юг низенькие окна открывают обзор на городской парк культуры и отдыха. С запада к дому примыкает кафе с польским названием «Ольштын», а на востоке — здание школы. Старожилы рассказывают, что в конце XVIII — начале XIX века в этом доме была аптека, в годы советской власти здесь устроили баню, а после войны дом стал жилым, потому что «с жильём было совсем туго». «Наша квартира была на две семьи, — рассказывает хозяйка шестой квартиры, баба Нина. — В одной комнате жили мы, а в соседней — баба Катя. Кухня, ванная, печка — общие».
Баба Вера и баба Нина
С бабой Ниной мы познакомились в подъезде. Морозным январским днём маленькая старушка, с трудом переставляя ноги, поднимала на второй этаж тележку с сумкой, в которой были продукты и лекарства для её старшей сестры Веры. Вере 87 лет, у неё больные ноги и проблемы с памятью. В далёком 1952 году после тяжёлой операции её из деревни Русаново Угранского района с четырьмя классами образования направили в Новгородскую область. Там она отучилась на портниху и должна была по распределению ехать в Сафоново, но попросилась в Вязьму, чтобы до родной деревни было ближе.
Одиннадцать лет Вера жила на частных квартирах, а потом получила комнату в этом самом доме на ул. Ленина, только на первом этаже. Работала в пошивочной мастерской, а потом по знакомству устроилась в горгаз. Несмотря на четыре класса образования и проблемы со здоровьем, баба Вера охотно рассказывает про свою нелегкую жизнь и постоянно извиняется «за нескромность». Даже когда задает, казалось бы, нормальный вопрос: для чего это всё нам надо? Дело в том, что пару лет назад к сестрам тоже приходили: две женщины средних лет, представившиеся работниками райсобеса, выложили на стол пачку денег и потребовали со старушек их «долю». Аферисты.
Самой Нине немногим меньше 80. Пять лет назад она приехала в Вязьму из Москвы, чтобы ухаживать за больной сестрой. В столице работала грузчиком на водной базе в Лужниках и «бог весть знает кем ещё». Ни семьи, ни детей, ни хорошей пенсии она не нажила и, когда стало совсем трудно одной, оставила Москву и переселилась в наш город. Для сестры Нина стала ногами, руками и «резервной памятью». «Она ведь сама ни квитанцию оплатить не может, ни за продуктами сходить. Всё я хожу», — рассказывает женщина. От услуг волонтёров Нина отказывается, говорит, что пока жива, будет обходиться своими силами.
Дом, по признанию бабы Нины, никуда не годится. Особенно много проблем с водопроводом и канализацией: то заливает, то забьёт. Один раз старушка в сердцах даже ходила на приём к заместителю главы района Владимиру Беленко. Чиновник проблему решить не смог, но слесарей прислал. Воду из-под крана приходится кипятить и «фильтровать» через марлю, чтобы избавиться от белого осадка. «Вот так и живём», — смеётся Нина, показывая кухонный подоконник, заставленный трёхлитровыми банками с очищенной «стариковским» способом водой.
Из родственников у Веры и Нины остался только брат в Угранском районе, который иногда помогает. «У него у самого четыре кошки, когда уж ему», — смеётся баба Нина и показывает на старенький телевизор, прикрытый белой занавеской. «Не работает, — констатирует хозяйка. — Брат приехал, кабель протянул, антенну привёз и концы в воду. Антенна так на шкафу и лежит, пылится». На наше предложение помочь с починкой агрегата Нина весело отнекивается (мол, зачем он мне) и вспоминает, как другие соседи помогали ей вкручивать лампочку в прихожей. «Люди здесь неплохие живут, — замечает она. — Здороваются, помогают мне сумки по лестнице поднять. Соседка Наташа присматривает за сестрой, когда я уезжаю в Москву по делам. Спокойно все, мирно живут».
Но так было далеко не всегда. В позднесоветский период дом признали памятником архитектуры регионального значения, однако, несмотря на это, капитального ремонта он никогда не видел. Ни одна управляющая компания не хотела брать его на обслуживание, и даже входную дверь в подъезд, оборудованную домофоном, жильцам пришлось ставить самим, дабы оградить себя от регулярно заходивших погреться бомжей и охотников за закладками.
Денис и Алина
В доме всего шесть квартир, и у каждой из них — своя история. Вот, например, квартира номер два. В разные годы и эпохи здесь жили семьи рабочих, хранили колбы с дорогими медикаментами, а шесть лет назад квартиру приобрёл молодой парень, решивший открыть в ней первое в Вязьме общественное антикафе. Уставшие от гомона школьников в светлое время суток и от танцевально-свадебного сумасшествия, доносящегося по ночам из застенок «Ольштына», консервативные жильцы дома сразу же восприняли идею своего нового соседа в штыки. Своё неудовольствие они выражали в открытой форме и преимущественно матом, но многочисленные угрозы «заварить дверь» и «прикрыть весь этот бордель к чертям» не возымели должного эффекта.
«Я сам родом из Вязьмы, но живу и работаю в Москве, — рассказал владелец «нехорошей квартиры» Денис. — Ещё в школе, в начале 2000-х, мы с друзьями мечтали о месте, где нам можно было бы собираться, смотреть фильмы, играть в настольные игры, общаться и просто весело проводить время. Но в те годы, кроме кафе и пиццерии «Марио», пойти нам было больше некуда. Денег на кафе не хватало, да и контингент там обитал специфический».
После школы Денис, как и многие его сверстники, уехал учиться в Москву и вскоре узнал про формат антикафе. В те годы подобные заведения ещё только набирали популярность в больших городах, так как давали молодёжи альтернативный способ провести время без алкоголя. Формат антикафе так понравился парню из Вязьмы, что он решил опробовать его в своём родном городе. Проходив с этой идеей несколько лет, он заработал первые деньги и взялся за поиск свободной квартиры. Вскоре ему попалось объявление о продаже небольшой двушки на первом этаже старого дома на ул. Ленина. Вместе с другом они убрали старые деревянные перегородки, сделали ремонт по своему вкусу и оборудовали здесь небольшую уютную студию. А уже в августе 2016 года в квартире начали проходить первые мероприятия: киновечера, клуб настольных игр, музыкальные «квартирники», мастер-классы и небольшие молодёжные тусовки. В отличие от обычных антикафе, вход сюда бесплатный, но все посетители могут оставить пожертвование на развитие квартиры.
«Многим жителям дома не нравится то, что я делаю, — признаётся Денис. — В силу своей чопорности они не принимают и не хотят никаких изменений, даже к лучшему. Когда в квартиру приходят люди — они закатывают скандал якобы из-за того, что дверь в подъезд громко хлопает. Несколько раз мне даже угрожали вызвать полицию, но я спокойно на это реагировал: ничем противозаконным мы здесь не занимаемся и никого не беспокоим своим присутствием».
Несмотря на старания жить в мире с окружающими, Денис и другие обитатели квартиры номер два постоянно чувствуют сопротивление и недовольство со стороны местных жителей. «У меня есть социальная ответственность, ведь я сам родом из этого города. Перебравшись в Москву, я долго работал, чтобы избавиться от последствий неправильного развития. Я до сих пор вижу, как другие вязьмичи страдают от травм, полученных от жизни в своём родном городе, и хочу им помочь», — считает парень.
А это Алина. С осени прошлого года она вместе с подругой Соней занимается свечеварением в квартире номер два. Два-три раза в неделю приходит сюда и работает по три-четыре часа в день. Готовые свечи девушки продают на ярмарках и в интернете, отдавая часть вырученных денег на оплату квартиры. «Изначально не хотелось, чтобы это пространство пустовало, — рассказывает Алина. — После пандемии всё затихло, в квартире ничего особо не проводилось, и мы с Соней решили перебраться сюда».
В Вязьме достаточно много мест для неформальных встреч, но все они либо муниципальные, либо коммерческие и связанные с едой. Квартира независима ни от местной власти, ни от еды, и даёт возможность проводить время с пользой для души. «Многие стесняются сюда приходить, потому что считают, что это какое-то странное, полумаргинальное заведение типа клуба краеведов,» — приводит факт девушка.
Недавно Алина уволилась со своей основной работы в культурно-выставочном центре и теперь проводит в квартире больше времени. По словам девушки, местные жители относятся к её присутствию относительно спокойно (только один раз сосед «наехал» из-за хлопающей двери). «Уже узнают, здороваются», — смеётся она. Так как свечеварение не отличается высоким уровнем шума, в процессе работы Алина узнаёт о соседях немало нового: «Слышно, как ходят, о чём говорят, какие передачи смотрят по телевизору. Как будто сам дом живёт». А недавно, вместо звуков, в квартиру полилась ещё и вода: у пожилых соседок сверху из квартиры № 6 сломалась стиральная машина. Пострадала одна стена и часть потолка. Проблемы с канализацией тоже случаются довольно часто. «Ничего нельзя бросать в унитаз, — предупредила Алина, — сразу забивается труба, и приходится вызывать сантехников из ЖЭКа. Последний раз такое случилось на новогодних праздниках, тогда в квартиру приходило много посетителей, и кто-то по незнанию забил канализационную трубу. Сантехников дождались только на следующий день».
А ещё в доме живут мыши. Выяснилось это случайно: Алина с Соней, как всегда, работали в квартире, как вдруг услышали странный скрежет, будто на втором этаже кто-то перекатывал металлические шары. Потом увидели усатую мордочку в вентиляции, которая показывалась ещё не раз. Как-то раз Алина засиделась за работой допоздна и решила не ехать домой на другой конец города, а переночевать в квартире. «Было довольно уютно, но свет я не выключала, — смеётся она. — Боялась, что мышь вылезет».
Мария Киселёва.
